НАЧАЛЬНИЧЕК

Будни бежали, бежали и прибежали. Оля родила сына Сашку. Гуляла вся Одесса. Пошли другие заботы. Начались трудовые деньки. Нужно было больше уделять времени дому.

Работа не мешала. Как говорят, была не бей лежачего. А чего лежачих бить. С лежачими можно делать и другое. Работа занимала часа два в день, если не было планерок и совещаний. Нужно было с утра проехать по своим объектам и дать правильные указания. А указания были простые.

В случае, если залетало на объект начальство или заказчик и спрашивали меня нужно было говорить: -“Вот, только что был, ну минуту назад. Видно пошел позвонить (или поесть)”. В зависимости от времени дня. “Скоро вернется. Надолго не отлучается.” Указания выполнялись четко.

А вот на строительстве жилого дома на Черноморской дороге указания начальника участка не выполнили. Начальство само решило вглянуть на синьки и поседело на глазах удивленных строителей. Надписи на синьках читались по-еврейски, то есть справа налево.

При копировке проект был зеркально перевернут. Тогда начальство взглянуло на здание, возведенное почти до третьего этажа и пришлось вызвать скорую помощь, начальника проекта, управляющего трестом и кого-то из обкома. Дом рос фасадом вовнутрь, как видели на проекте. Пришлось валить до самого фундамента. Оказалось, что фундамент был посажен правильно по первой части проекта. Были посажены кое-кто из проектировщиков и начальства. И тоже посажены правильно и надолго.

У меня таких казусов не было. Дисциплина. В это время начальник ОТТУ умер и Богатова назначили на должность временно исполняющего обязанности.

Витька, не теряя времени, выгнал вконец проворовавшегося начальника ремстройуправления ОТТУ и пригласил меня на его место. По правилам игры, чтобы быть утвержденным Киевом в такой ответственной кормушке, нужно было вступать в партию. Для меня это было, что надеть петлю на шею. Витька аж зашелся криком в своем новом необъятном кабинете:

-Я тебя из говна тащу! А ты в эту сраную партию вступить не хочешь. Киев не утвердит и подсунут какое-нибудь мурло, да еще может и стукача. Не еби мне мозги! Тут все свои. Примут в кандидаты за один день. Даже проверки не будет.

Пошумел, пошумел и мне пришлось согласиться. Прием, действительно, прошел быстро. Вопросов почти не задавали. Косились на расставленный тут же в кабинете стол с закусками.

Все было свеженькое с Привоза. Огурчики и молодая редисочка пахли обалденно, а о копченном сале и говорить нечего. Водку наливали из-под стола, как положено. Ударили по-третьей, и я оказался в кандидатах, а через неделю вошел в свой собственный кабинет в дальнем здании того же ОТТУ. Не успел я познакомиться со своими подчиненными и сесть за стол, как раздался звонок. Секретарша заглянула в кабинет.

- Евгений Матвеевич! Вас Богатов.

Я поднял трубку.

- Где завтракаем?

- Ты с ума сошел, Виктор Владимирович. Дай хоть в своем кабинете посидеть.

•  Посидишь, когда посадят, а я жрать хочу. А “Виктора Владимировича” оставь для планерок.Еще раз спрашиваю в вокзальном или в “Красной”? Я позвоню и закажу.

Когда начальство говорит таким тоном, возражать нельзя. И покатилось. Завтрак до самого обеда, обед до ужина. И всегда водка. И так почти каждый день.

Я, как в угаре, принимал какие-то решения, подписывал какие-то накладные, процентовки, ведомости. Все не глядя, не вдаваясь в детали. Мелькали на бумагах вагоны заказанных кем-то шпал, рельсов, песка.

Однажды утром вошел в кабинет один из моих начальников участка, молча положил на стол спичечный коробок и не говоря ни слова вышел. Я раскрыл коробок и увидел аккуратно свернутые две сотенные купюры. Объяснять долго мне не требовалось. В тот же день за обедом я протянул Богатову сотню. Он глянул мне прямо в глаза и тихо сказал:

-Мне твоих не нужно. Когда будет нужно - скажу. Пока отдай Оле. Я ничего не видел, понял? Но за жратву платить будешь теперь ты.

Ну что ж. Приказ начальника - закон.

Уже не стесняясь я собирал начальников участков на планерки в своем кабинете, затем вынимал сигарету, а они доставали спичечные коробки и уходя, оставляли их на столе. Делал я это сознательно открыто, чтоб была круговая порука.

Ну что ж. Вроде я сел на прикуп, но был неспокоен, как бы не сесть надолго.

Полгода прошло гладко. Я нажил брюшко. Ходил в кожаной шляпе, под задницей был свой “козел” с шофером Ванькой и чувствовал себя, как у “Бога за пазухой”.

Киев утвердил меня, и я стал полноценным начальничком, хоть мелкого, но строительного управления. Однажды на Первое Мая я сморозил глупость, когда из кладовой управления стали выносить для парада выцветшие транспаранты и флаги.

Стоя посреди двора, начальник отдела кадров, типичный кагебешник сказал, что флаги надо бы уже сменить.

-На хорошие импортные флаги,- вырвалось у меня.

Донесли Богатову. Он вызвал меня и прочел нотацию. Потом сказал:

-Прежде чем открыть рот, посмотри по сторонам, какие гниды тебя окружают.

Как говорил наш капитан:

- Самое опасное на минном поле - это подтереться крапивой.